Расцвет катаризма В середине XII в. святой Бернар с миссионерской целью объехал юг Франции и особенно графство Тулузское. По его словам, катаров повсюду было уже так много, что церкви опустели, а в Верфее (замок близ Тулузы) даже не нашлось никого, кто пожелал бы послушать его проповедь. Конец столетия можно считать началом расцвета катарского общества Окситании.
К движению примыкали как простолюдины, так и знать. Главным оплотом катар был Лангедок — ныне провинция во Франции. Согласно показаниям, собранным в ходе процессов инквизиции, в начале XIII в. здесь насчитывалось 40 000 верующих и более 1000 «Совершенных». Большая часть населения этой провинции либо была катарами, либо симпатизировала им. Миролюбие и скромная жизнь привлекала к катарской религии многих верующих. Святой престол посылал к катарам посредников, но результатов это не принесло.
[править] Противостояние с Римско-Католической церковью Исходя из своего дуалистического понимания мира, катары с самого начала критиковали Римскую церковь за её чрезмерно отмирский характер. Многочисленные пороки католического клира, стремление папства к богатству и политической власти, отступление религиозной практики от евангельских идеалов являлись для них свидетельством приверженности католицизма «князю мира сего». Однако при всём своём резком критицизме в адрес института католической церкви (по их терминологии — «синагоги сатаны»), катары были не склонны к проявлению враждебности в отношении самих католиков. Существует много свидетельств о мирном сосуществовании верующих обеих религий даже в тех областях, где катаризм захватил господствующее положение.
Наоборот, там, где господствовала католическая церковь, катары нередко становились объектом преследования. Поскольку катаров отождествляли с манихеями, многократно подвергавшимися церковному осуждению и анафемам, отношение к ним со стороны римских иерархов было резко нетерпимым. Местные правители, верные папе, стремились захватить их и «кого не могли оторвать от безумия, сжигали огнём».
Однако в первые десятилетия преследования были скорее эпизодическими. Далеко не на всех территориях катаризм встречал враждебный приём. В Лангедоке и в гибеллинских городах Италии местные князья и их вассалы были толерантны к новой вере. Здесь катары получили возможность структрировать свои церкви и диоцезы, учредить общинные дома, жившие монашеским распорядком, и заниматься евангелизацией без страха подвергнуться репрессиям. На катарском соборе 1167 г. во Франции «всё дело велось так, как будто это был собор независимой и признанной церкви, предназначенной заменить собой старую Римскую церковь», — замечает историк Генри Ли.
Позднее противостояние между катаризмом и католицизмом стало гораздо более резким. Папство, встревоженное распространением ереси, усилило нажим, что вызвало ответное обострение критики со стороны катаров. В 1179 году Третий Латеранский собор католической церкви осудил катарскую ересь (вместе с ересью вальденсов). Церковный собор в Нарбонне поручил епископам, учрежденным в каждом приходе, обязательное к выполнению поручение разыскивать еретиков и докладывать о них вышестоящим. Инквизиция образовалась позднее, в 1229 г., как продолжение «договора в Мё» (во время церковного собора в Тулузе). Эта миссия по розыску еретиков была передана в полное ведение доминиканцев в 1233 г., папой Григорием IX.
Орден доминиканцев первоначально ориентировался на проповедь с целью противостояния альбигойцам и обращения их в истинную веру. Само образование инквизиции некоторые исследователи прямо связывают с борьбой Святого престола против катаров. Каждое свидетельство старательно заверялось нотариусом, так что на сегодня до нас дошла весьма значительная масса документов, хотя и не слишком объективных, в отношении идей и проповедования ересей вообще, и катаров в частности. Имена доносчиков никогда не сообщались. Инквизиторы имели право конфисковывать имущество подозреваемых, временно заключать их в тюрьму, или наказывать, а также приговаривать к сожжению на костре. Еретики, раскаявшиеся и отрекшиеся от ереси, практически систематически приговаривались к костру. Адвокаты помогали обвиняемым, но обыкновенно эта помощь была чисто символической. Адвокаты, чересчур рьяно защищавшие еретиков, часто сами становились подозреваемыми в ереси, как например Гийом Жаррис из Каркассона, осужденный на ссылку. Из этого ясно видно, что инквизиция, имевшая сначала ограниченную власть, стала играть главную роль в преследовании катаризма.
[править] Священное Писание Священным Писанием в катаризме признавался Новый завет, составлявший основу вероучения катаров, в особенности Евангелие от Иоанна. Большое значение также придавалось Посланиям ап. Павла.
Отношение катаров к Ветхому завету было в целом критическим. Значительную часть ветхозаветных писаний они отвергали. Ветхозаветный Бог в их представлении — не кто иной, как Демиург, злое начало. Чтобы вернее ввести людей в заблуждение и отвратить от спасительного пути, он заставил их поклоняться себе. Доводом в пользу того, что Ветхий Завет инспирирован «князем мира сего», катары считали изобилие в нём жестокости и чрезмерное внимание к плотской стороне бытия. Напротив, некоторые книги пророков пользовались у катаров большим почитанием — а именно те, которые явно говорят не о мстительном и ревнивом Боге Израиля, а о Боге благом и духовном, которого и должен был явить людям Христос.
Священное Писание катары переводили на народный язык, хотя в молитвенной практике преобладала латынь. Чтение Евангелия от Иоанна было предусмотрено, в частности, во время церемонии Consolamentum. В этом случае чтение вслух начиналось со слов «In principio» и заканчивалось словами «gratia et veritas per Jesum Christum facta est». Характерные для этого Евангелия противостояния Свет — Тьма, Правда — Ложь служили для катаров подтверждением их дуализма.
[править] Теологическая доктрина Катаризм — религия спасения, основанная на Откровении. В основе катарской теологии лежит дуалистический принцип понимания мира, восходящий к воззрениям манихеев и некоторых гностических школ. Однако в целом доктрина и культовая практика катаров опирается на Евангелие, толкованию которого они уделяли много внимания.
[править] Дуализм По представлениям катаров, история мира представляет собой борьбу двух враждующих духовных начал. Первичным и вечным катары считали светлое начало, персонифицированное в образе Нашего Всевышнего («Notre Très Hôt»), Отца Небесного, творца духовных миров и всех «добрых духов» (к которым катары причисляли и человека). Всевышний — источник абсолютного добра и любви. Ему противостоит начало мирового зла — князь мира сего, Rex mundi. Этот демиург, которого катары отождествляли с Люцифером и сатаной, является создателем материального мира и плоти. Итогом этого противоборства, согласно верованиям катаров, будет победа светлого духовного начала над тёмным материальным и преображение мира, когда зло будет окончательно упразднено. Некоторые катарские богословы, вслед за Оригеном, учили о возможности апокатастасиса (восстановления в добре) всех носителей злого начала, в том числе демонов и самого Люцифера.
В катаризме существовала полемика между сторонниками абсолютной и умеренной версии дуализма. Умеренный дуализм предполагает Отца Небесного Богом и творцом всех миров, в том числе и материального. Зло является лишь временным искажением божественного замысла, проистекающим из свободы воли, присущей творению. Родоначальник зла, Rex mundi, отпав от Всевышнего и утратив любовь, распространил это искажение на подвластную ему часть творения. Концепция абсолютного дуализма, напротив, исходит из изначального существования двух Богов. Добрый Бог — творец невидимых духовных миров, духов (ангелов) и человеческих душ. Злой — творец и властитель всего материального мира, лишенного добра (в том числе человеческой плоти). Это воззрение близко к представлениям иранского маздеизма, однако катары обосновывали его ссылками на Евангелие.
На катарском соборе 1167 г. восторжествовала концепция абсолютного дуализма, впоследствии преобладавшая среди лангедокских катаров. Умеренная версия, к которой склонялись многие катары Италии, была осуждена как еретическая.
[править] Человек. Рай и ад. Учение о перевоплощениях Человека катары считали одним из «добрых духов». Сотворённый добрым Богом, он претерпел падение с неба под влиянием сатаны, и с тех пор обречён на заключение в косную материю (плоть). Его задача — преодолеть искушения князя мира сего, победить плоть и материальность и вновь вернуться к Отцу, в мир «добрых духов».
Пока это не произошло, пленённая материальностью душа снова и снова должна возрождаться в бренном мире. Катары допускали в цикле реинкарнаций, как наказание, вселение души в тело животного. Эта концепция и есть содержание метемпсихоза, поскольку она не ограничивает переселение душ только человеческим телом. Плоть остается во власти дьявола, пока душа помазанника не прозреет на это и не приложит усилий к освобождению. Аскетические подвиги и искупительные страдания разбивают цикл перевоплощений, позволяют разделить Добро и Зло.
Исходя из этого, катары отвергали католическое представление об аде и рае как загробных мирах для вечного существования душ. Католическому раю они противопоставляли возвращение души в добрый мир Небесного Отца. Адом же в их понимании была земля, где души пребывают в изгнании, вынужденные переселяться из одного материального тела в другое.
Существовало представление о четырёхкратном цикле воплощений души на землю: два искусительных (tentationis), одно соискупительное (coredentionis) и одно помазанническое (unctionis). По мнению некоторых, все четыре «инкарнации» могли произойти и в течение одной человеческой жизни, составляя коренные вехи его судьбы и познания Всевышнего.
[править] Христос. Дух Святой Несмотря на аргументы, которые можно обнаружить в протоколах инквизиции, невозможно отрицать христианскую сущность катаризма. Христос играет значительную роль в мировоззрении катаров. Однако понимание его значительно расходится с представлениями католиков.
Катары, в частности, отрицали, что Христос искупил своей жертвой человеческие грехи(См. Толстой Л.Н. отрицает Иисуса как Искупителя). Он только изложил учение о спасении, содержащееся в Евангелиях. Христос для катаров — ни Бог, ни человек в католическом понимании. Это ангел, небесный посланец, пришедший указать людям путь к спасению. Катары категорически отрицали Воплощение и Воскрешение во плоти, составляющие основу основ христианского вероисповедания. Природу Христа они полагали чисто духовной. Его Страсти олицетворяли, по мнению некоторых катаров, кару, которую претерпел вне мира сего Творец Зла, создавший материальную Вселенную. Катары осуждали и культ креста как орудия позорной пытки. Хотя изображение креста у катаров встречается, но они вкладывали в него скорее эзотерический, символический смысл, нежели буквальный. Деву Марию катары тоже почитали как ангела, а не земную женщину. Третьим в этом ряду был Иоанн Богослов.
Суть миссии Христа, согласно катарским воззрениям, состояла в ниспослании в мир Святого Духа, Утешителя. Именно Дух Святой был центральным понятием в вероучении и практике катаризма.
[править] Духовенство Для отправления крайне простого богослужения катары имели особое посвященное духовенство; но быстрый рост общин и их ревность в обращении других в свою секту создали в скором времени необходимость в правильной организации и в иерархии. Вместе с тем для катаризма характерен известный антиклерикализм. Чрезмерная приверженность римского католицизма культовой стороне религии служила для катаров поводом для резкой критики Римской церкви.
Катары называли себя просто «христианами»; над ними стояли избираемые из Совершенных епископ, Filius Major, Filius Minor и диакон. Всякое духовное лицо трех высших степеней имело при себе диакона, который помогал ему и в случае надобности заменял его; обязанности всех их были почти одинаковы; впрочем, главной обязанностью Filii было посещать членов церкви и наставлять их в вере.
Filius Major избирался конгрегацией, а повышение его в сан епископа происходило, когда открывалась вакансия; посвящение совершалось через наложение рук, или consolamentum, которое заменяло крещение и было необходимым обрядом при вступлении в церковь. Так как учение, что таинства были недействительны, если совершались руками, оскверненными грехом, вызывало среди верных немало беспокойств, то часто consolamentum делалось два или три раза. Обыкновенно, но не повсеместно, признавали, что духовное лицо низшего сана не могло посвящать в высший сан, и поэтому во многих городах было по два епископа, чтобы в случае смерти одного не было надобности прибегать для посвящения ему преемника к помощи Filius
